Сегодня Россия готовится к развороту экспорт газа на восток. Недавно вице-премьер Александр НОВАК заявил, что газопровод «Сила Сибири-2» может фактически заменить «Северный поток-2». В нынешних условиях становится актуальным освоение относительно малоосвоенных запасов Восточной Сибири. О том, как СССР открывал новые нефтегазоносные провинции в Западной Сибири и Средней Азии – пишет издание «Нефтянка» (Григорий ВОЛЧЕК). Информагентство «Девон» приводит подборку этих материалов.

БЕЗЛЮДНАЯ ПУСТЫНЯ СТАЛА ЦЕНТРОМ ДОБЫЧИ.

В 1956 году было открыто крупнейшее в Средней Азии Газлинское месторождение в Бухарской области Узбекистана с запасами около 0,5 трлн. кубометров газа. По инициативе руководителя Главгаза Алексея Кортунова в Газли впервые в СССР был создан сверхмощный, полностью автоматизированный промысел. Он включал высокодебитные скважины и блочно-комплектные установки по подготовке и перекачке газа.

Газлинская находка стимулировала активную геологоразведку Бухаро-Хивинского региона (северной части Аму-Дарьинской нефтегазоносной провинции). Там в течение короткого времени в безводной и безлюдной пустыни Кызыл-Кум были открыты более десятка крупных газовых, газоконденсатных и газонефтяных месторождений. Это Денгизкуль-Хаузак-Шады, Уртабулак, Кокдумалак, Кандым, Шуртан, Зеварды, Кемачи, Умид, Крук, Нишан и ряд других промыслов. Эффективной геологоразведке способствовало и создание в Ташкенте Института геологии и разведки нефтяных и газовых месторождений. 

С начала 1960-х годов узбекские газовые и газонефтяные месторождения в ускоренном темпе стали вводиться в эксплуатацию. В течение следующего десятилетия Узбекистан стал главным газодобывающим регионом СССР. Узбекские промыслы обеспечили растущие потребности советской экономики в природном газе вплоть до запуска в эксплуатацию оренбургских и западносибирских газовых месторождений.

Серьезным подспорьем для молодой газовой промышленности СССР было и открытие туркменских месторождений, в первую очередь, огромного Советабадского (ныне – Довлетабад-Донмез). Были открыты Саман-Тепе, Ачак, Наип, Гугуртли, Беурдешик, Багаджа, Шатлык и ряд других месторождений. Задачу геологов и промысловиков облегчал тот факт, что этот пустынный окраинный регион был хорошо известен нефтяникам, работавшим в Небит-Даге с тридцатых годов, а в Челекене, на побережье Каспия – еще с конца 19 века.

ТРУБА ЧЕРЕЗ ПЕСКИ И СКАЛЫ.

Наличие в Средней Азии мощной сырьевой базы позволило поставить вопрос о газификации промышленных районов на востоке страны – в первую очередь, на Урале. В 1962 году по предложению Кортунова началось проектирование уникального газопровода «Бухара-Урал» для доставки газа 33 крупным индустриальным центрам, включая Свердловск (ныне – Екатеринбург), Челябинск, Магнитогорск, Нижний Тагил и Орск.

Протяженность трубы составила более 4,5 тыс. км, диаметр — 1020 мм (впервые в мировой практике). Рабочее давление – 70 атмосфер — установил лично Кортунов. Он же ввел систему «полевого проектирования», существенно сократившую сроки строительства.

Трасса газопровода была очень сложной – 400 км скальных грунтов, столько же – ячеисто-щебеночных, 120 км барханных песков. Магистраль пересекала 14 рек и крупных оросительных каналов, а также почти полтысячи мелких каналов и ручьев. Для преодоления самой крупной водной преграды — бурной Аму-Дарьи — был построен 400-метровый вантовый мост.

Комплектование стройки, в основном, обеспечила отечественная промышленность. Трубы поставили Новомосковский и Челябинский трубопрокатные заводы, газотурбинные установки для 17 компрессорных станций — Ленинградский металлический завод. Вагончики для проживания 20 тыс. строителей трассы изготовил Таллинский завод Lauristini.

Несмотря на все объективные трудности, сверхдальний газопровод был построен всего за три года. Благодаря передовой системе автоматики и телемеханики управление магистралью было дистанционным, а все технологические процессы — максимально автоматизированными. Вдоль трассы была проведена интенсивная геологоразведка, что привело к открытию новых газовых месторождений. В 1966 году Газлинский промысел и трубопроводная система «Средняя Азия – Центр» вышли на проектную мощность.

О том, как строили первые советские трубопроводы, читайте в материале ИА «Девон».

ГОРЯЩИЙ ГАЗ ТУШИЛИ… ЯДЕРНЫМ ВЗРЫВОМ.

Конечно, далеко не все складывалась гладко. В частности, в декабре 1963 года при разбуривании крупного месторождения Уртабулак в Бухарской области произошла авария. Бур попал в пласт с аномально высоким горным давлением (около 300 атмосфер) и высоким содержанием сероводорода. Вырвавшийся наружу мощный газовый фонтан воспламенился и превратился в гигантский факел высотой 70 метров. Объем сгораемого газа составлял 12 млн кубометров в сутки.

Из-за высокой температуры к ревущему факелу было невозможно подойти ближе, чем на 200 метров. Окружающая местность представляла собой мертвую раскаленную землю, покрытую толстым слоем копоти. В дальних окрестностях скважины изменилось поведение животных, а вблизи скважина была смертоносной. По ночам стаи перелетных птиц и тучи насекомых, привлеченные ярким светом, попадали в облако раскаленного воздуха и бесследно сгорали. Авиадиспетчеры использовали факел как маяк на воздушной трассе из Европы в Индию и Юго-Восточную Азию.

Для ликвидации пожара применялись самые разные методы, включая артиллерийские залпы из крупнокалиберных орудий, но огонь потушить не удавалось. В связи с этим решено было произвести подземный термоядерный взрыв. Заряд мощностью 30 килотонн (вдвое больше хиросимской бомбы) был заложен в скважину глубиной 1500 метров. Ядерный взрыв сдвинул слои горной породы, приток газа прекратился. Через несколько секунд огненный фонтан, горевший более тысячи дней и ночей, погас. При этом основные продуктивные пласты повреждены не были. Добыча газа и нефти на Уртабулаке ведется по сей день. 

Успешный уртабулакский опыт был использован для тушения крупных пожаров и на других газовых промыслах (об этом «Информ-Девон» писал здесь). Таким же образом были погашены аварийные факелы на месторождении Памук в Кашкадарьинской области Узбекистана и на Майском месторождении в Марыйской области Туркмении.

КАК «БЕРЕЗОВСКИЙ ФОНТАН» НАПУГАЛ МЕСТНЫХ.

Интересно, что история Западно-Сибирской нефтегазоносной провинции также началась с найденных залежей газа. К середине 1930-х годов среди советских «нефтяных» геологов сложился относительный консенсус по поводу углеводородных перспектив Западной Сибири. В частности, в 1934 году академик Иван Губкин сказал: «Я полагаю, что у нас на востоке Урала, по краю великой Западно-Сибирской депрессии, могут быть встречены структуры, благоприятные для скопления нефти».

Пять лет спустя, уже после смерти Губкина, был издан приказ Наркомата нефтяной промышленности СССР «О расширении разведочных работ на нефть в Сибири». Приказ предписывал создать мощную геофизическую экспедицию. Ставилась задача в течение года изучить в Западной Сибири несколько участков общей площадью 500 тыс. кв. км и подготовить районы и точки для глубокого роторного бурения на нефть.

Начавшаяся война заставила свернуть эти работы. Лишь в начале 1944 года, Наркомнефтепром совместно с Комитетом по делам геологии и Главсевморпути вернулся к западно-сибирской тематике. Совместный приказ трех ведомств поручал ВНИИнефти выявить перспективы нефтеносности Западной Сибири и определить направление дальнейших геологоразведочных работ на нефть».

В 1949 году геологи, наконец, зашли на территорию Западной Сибири с полноценной нефтеразведкой. Вскоре за Уралом сложились три нефтеразведочных кластера. Первый в соответствии с заветами Губкина бурил опорные скважины, двигаясь со Свердловской области по линии Тавда — Ханты-Мансийск. Второй работал с противоположной стороны — восточнее 72-го меридиана, на территории Кемеровской и Томской областей. Третий вел поиск на юге Тюменской области.

В сентябре 1952 года Березовская буровая партия под руководством Александра Быстрицкого заложила на окраине поселка Березово, что на северо-западе Ханты-Мансийского округа, первую опорную (стратиграфическую) скважину. 21 сентября 1953 года, из скважины Р-1 с глубины 1344 метра ударил мощнейший газо-водяной фонтан суточным дебитом 1 млн кубометров газа и 1 тыс. кубометров воды.

Гул исполинского фонтана был слышен за 30 км от буровой. Местное население в страхе массово покидало поселок. Районный отдел КГБ поставил охрану, запретил фотографировать фонтан и ввел спецпропуска для буровиков. Зимой фонтан замерз, весной следующего года «ожил», а летом был задавлен.

Это было первое открытие промышленной залежи углеводородов в Западной Сибири. Березово было ранее известно только тем, что здесь отбывал ссылку Алексашка Меншиков. На эту тему выдающийся художник Иван Суриков написал весьма выразительную картину. В течение короткого времени в окрестностях поселка была открыта Березовская группа газовых и газоконденсатных месторождений, включая крупное Пунгинское. Затем было начато проектирование и строительство первого за Уралом магистрального газопровода Березово – Пунга – Свердловск.

КАК ОТКРЫВАЛИ «БОЛЬШУЮ НЕФТЬ».

Открытие березовского газа стало очевидным успехом, но большой нефти по-прежнему не было. Тем временем, геологи, открывая вместо нефти артезианскую (колонковую) воду, прояснили общую картину геологического строения Западно-Сибирской низменности.

Стало ясно, что это огромная планетарная мега-впадина, сформировавшаяся в мезозойском и третичном периодах из глин и песчаников юрского и раннемелового возраста, имеющих высокое содержание органических веществ. Вся территория низменности плотно насыщена тектоническими элементами — впадинами и поднятиями, являющимися естественными ловушками нефти и газа.

В 1956 году в Тюмень приехал выдающийся организатор геологического дела Рауль-Юрий Эрвье, принявший несколько важных управленческих решений. В частности, «Тюменьнефтегеология» и «Запсибгеофизика» были объединены в единый трест. Он объединил более полусотни поисково-геологических и сейсморазведочных партий и стал крупнейшей в мире геологоразведочной структурой.

У геологов появился собственный речной флот, авиаотряд с вертолетами и гидросамолетами, сеть полевых аэродромов и гидропортов, разная вездеходная техника. Для оперативной обработки и анализа геологических данных была создана крупнейшая за Уралом геохимическая и геофизическая лаборатория. Затем был организован Тюменский филиал Сибирского НИИ геологии, геофизики и минерального сырья.

Первым предвестником поистине великого геологического открытия стал результат бурения опорной скважины на Мало-Атлымской площади в 200 км южнее Березово. Там из песчаников юрского возраста за сутки нацедили 2 тонны легкой бессернистой нефти.

Этот полу-успех подстегнул геологов более предметно разобраться в геологическом строении предуральской части Западно-Сибирской низменности и выйти в верховье реки Конда. В 1958 году сейсмопартия под руководством Виктора Гершаника провела геофизические исследования, а камеральная группа Евгения Сутормина и Марка Бинштока обработала полученные данные. В результате в районе поселка Шаим Кондинского района была выявлена перспективная Мулымьинская структура.

Для бурения первой скважины Эрвье и его заместитель по геологии Лев Ровнин, предчувствуя успех, направили в Шаим лучшего в тресте бурового мастера Семена Урусова. Будущий Герой Социалистического Труда имел большой опыт скоростного бурения глубоких скважин. Параллельно была создана Шаимская нефтеразведочная экспедиция во главе с Михаилом Шалавиным.

К весне 1960 года в Шаиме были пробурены две поисково-разведочные скважины, первая из которых дала полторы тонны нефти в сутки, вторая – 12. Это было хорошо, но мало. Ровнин дал указание Урусову заложить очередную разведочную скважину Р-6 «не по учебнику» — не на куполе, а на крыле структуры, на берегу реки Конда.

Бурение начали в мае, через полтора месяца в керне заметили нефтепроявления. После перфорации пласта Михаил Шалавин открыл задвижку. Он определил «на глазок» дебит нефти и отправил Эрвье и Ровнину шифрованную радиограмму: «Ики юз али – уч юз». В переводе с азербайджанского языка это означало, что Шалавин определил суточный дебит скважины в размере 250-300 тонн нефти.

На следующий день, 21 июня, Шалавин направил своему руководству более подробную радиограмму, уже на русском языке: «Скважина Р-6 …периодически фонтанировала с дебитом 350–400 тонн в сутки. Амбар сейчас почти полностью заполнен нефтью». Так была открыта большая западно-сибирская нефть.