Из-за военной операции в Украине западные страны ввели жесткие антироссийские санкции. В Евросоюзе говорят о "тотальной экономической войне" и предрекают крах финансовой системы России. Из страны ушли многие мировые компании. Примерно так же в свое время поступили с Ираном. Сегодня Россия уже обогнала Иран по количеству введенных санкций. О том, как выживает экономика Исламской республики, читайте в подборке Информагентства «Девон».

ПОЛИТИКА МАКСИМАЛЬНОГО ДАВЛЕНИЯ 

Финансовая война Тегерана с Западом началась более 40 лет назад, напоминают «РИА Новости». Исламская революция 1979 года свергла шаха Резу Пехлеви, считавшегося американским ставленником. К власти пришло шиитское духовенство во главе с аятоллой Хомейни. Революционеры захватили американское посольство и потребовали от Вашингтона выдать бывшего правителя, а также вернуть вывезенные им богатства.

Западные страны тут же прекратили закупки иранской нефти. Вклады в американских банках заморозили, запретили продажу продукции военного назначения. После разрыва дипотношений ввели эмбарго на весь экспорт, включая продовольствие и лекарства. После этого одни санкции отменяли, другие вводили. Причины озвучивали разные — нарушение прав человека, развитие ракетно-ядерной программы, поддержка терроризма.

Иран отключили от SWIFT, отрезали от западных банков, международных платежных систем (там нет Visa и MasterCard), запретили операции с долларами. Страну лишили доступа к технологиям, инвестициям, а активы Центробанка заморозили. Добыча нефти и экспорт обрушились. Если до исламской революции из недр извлекали больше шести миллионов баррелей в день, то в 2020 году — около двух. Дорожали продукты и товары. Экономика впала в рецессию.

После первого раунда санкций в 1980-е годы ВВП сократился на 25%, примерно такой же была инфляция. И с тех пор в стране ничего не дешевело, а рост зарплаты не поспевал за ценниками. Исключение —2016-2017 годы, когда экономика начала возвращаться на глобальные рынки.

В 2006–2010 годах ООН ввела запрет на оружейный экспорт, ввоз ядерных материалов и оборудования для ядерной промышленности, пишет «Коммерсант». В 2010–2012 годах санкции ударили по нефтяному и финансовому секторам, что привело почти к полной изоляции Ирана от мировой финансово-экономической системы. За 2012–2021 годы среднегодовой рост ВВП составил всего 0,58%.

В 2015 году Иран, США, Франция, Великобритания, Германия, Китай и Россия достигли соглашения по ограничению иранской ядерной программы (Совместный всеобъемлющий план действий) в обмен на отмену санкций. Следствие — экономический рост в 2016 и 2017 годах.

Однако уже в 2018 году президент США Дональд Трамп вышел из соглашения и ввел дополнительные ограничения в рамках политики «максимального давления». Под действие санкций попали экспортные поставки иранской нефти, а также более 700 банков, компаний и физлиц.

Несмотря на «передышку» в 2016 и 2017 годах и постепенное восстановление экономики благодаря адаптации к санкциям производственного сектора, ВВП Ирана на душу населения за 2012–2020 годы снизился почти на 70%, до $2400 тыс. Самым трудным для Ирана стал 2012 год, когда Европа присоединилась к американскому нефтяному эмбарго. Давление на энергетический сектор сыграло решающую роль в сокращении ВВП.

Экспорт и импорт товаров и услуг также резко упали после повторного введения санкций. Помимо нефти, под ограничения попал экспорт промышленных металлов — крупный источник доходов. По оценкам МВФ, торговый дефицит Ирана в 2020 году составил $3,45 млрд.

БЕДНОСТЬ, ИНФЛЯЦИЯ И ДЕФИЦИТ ЛЕКАРСТВ 

С начала ввода многосторонних санкций инфляция по итогам года опускалась ниже двузначных чисел лишь дважды — после соглашения СВПД в 2015 году. С новой волной санкций в 2018 году инфляция дважды приближалась к 50%. Причина гиперинфляции — слабый риал, на который давят международные ограничения в отношении иранского ЦБ. После введения санкций администрацией Дональда Трампа он сохранил доступ лишь к 10% международных резервов. В 2018 году в распоряжении ЦБ было $122,5 млрд, в 2020 году — $12,4 млрд.

Рыночный курс валюты (около 250 тыс. риалов за доллар США) почти в шесть раз превышает официальный курс ЦБ. Он используется в основном для закупки жизненно важных товаров — еды и медикаментов. Из-за девальвации и инфляции в 2020 году была проведена деноминация, заменившая риал на томан — новую нацвалюту. Один томан равен 10 тыс. риалов. Несмотря на дефицит валюты, в стране сохранен ее оборот: доллар и евро можно купить по рыночной цене.

После отключения SWIFT в 2012 году иранцы стали активно использовать для расчетов банки ОАЭ, Турции, Ирака, Тайваня. Карты Visa и MasterCard были заменены внутренней расчетной системой Shetab.

Обрела второе дыхание, став альтернативным методом трансграничных расчетов, средневековая хавала (в пер. с араб.— «передача»). Это неформальная ближневосточная финансово-расчетная система на основе взаимозачета требований и обязательств между брокерами. Сформировавшаяся задолго до появления западной банковской системы, хавала состоит из нескольких тысяч брокеров во всем мире. Ее ежегодный оборот оценивается в более $100 млрд.

Минимальная зарплата в Иране растет гораздо медленнее, чем инфляция. На 2022 год правительство установило ее в размере, эквивалентном примерно $200. Потребительская корзина товаров первой необходимости — вдвое дороже. При этом около 10 млн работающих (40% рабочей силы) заняты в неформальном секторе и не получают даже минимальной зарплаты. В 2020 году примерно треть иранцев жили за чертой бедности.

Более 42 млн человек в стране с населением 85 млн зарегистрированы в Государственной организации социального обеспечения и получают страховые выплаты и пенсии. С 2012 года среднегодовые расходы домохозяйств на хлеб увеличились в два раза, на мясо — в три, на молоко — в четыре.

Одной из основных проблем называют резкую нехватку медикаментов — от дефицита жизненно важных лекарств для пациентов. По данным Статистического центра Ирана, с 2002 года расходы на медицинские услуги в стране выросли в 25 раз. Гуманитарный кризис оказался настолько серьезным, что европейские страны в 2019 году создали специальный механизм INSTEX. Клиринговая палата, облегчающая обмен платежами, призвана законно торговать с иранской стороной, не опасаясь санкций США.

По данным ЮНЕСКО за 2020 год, высшее образование есть почти у 60% жителей страны — против 50% в 2011 году и 73% в 2015 году, после которого доля стала снижаться. Уровень грамотности среди 15–24-летних составляет 98,1%, среди людей 65 лет и старше — менее 37%. Ожидаемая продолжительность жизни на 2020 год — 77 лет.

СУВЕРЕННЫЙ ИНТЕРНЕТ И БИРЖИ 

Уход многих зарубежных компаний привел к активному развитию отдельных отраслей: нефтепереработка и нефтехимия, фармацевтика, автопром. Однако это развитие ограничено отсутствием доступа к западным технологиям. Главным поставщиком технологий стал Китай.

Приток иностранных инвестиций наблюдался до экономической блокады в 2012 году и после соглашения СВПД в 2015 году.

На авторынке доминируют местные госкомпании Saipa и Iran Khodro. Iran Khodro — крупнейший автопроизводитель на всем Среднем и Ближнем Востоке. Основные импортеры — Азербайджан, Китай, ОАЭ, Египет.

Большой проблемой является устаревший авиапарк, который из-за санкций Иран не может обновить. В 2021 году флот национального авиаперевозчика Iran Air состоял всего из 38 самолетов, средний возраст которых 18,5 года.

В целом Иран сохранил рыночную экономику, не превратившись в «плановое хозяйство». Доля малого и среднего бизнеса в ВВП — 20%. Он обеспечивает 45% рабочих мест в реальном секторе. В рейтинге легкости ведения бизнеса, составляемом Всемирным банком, страна занимает 127-е место из 190.

Санкции привели к тому, что в стране возник собственный интернет — National Information Network. Появились местные аналоги многих популярных западных сервисов: вместо YouTube — Aparat, вместо Facebook — Cloob, вместо eBay — Esam. Google Play в стране не заблокирован, в отличие от App Store, но многие продукты там недоступны. Местный аналог — разработанная в 2011 году платформа Cafe Bazaar.

Смартфоны есть у 69 млн иранцев (при населении 85 млн). Из них 12 млн владеют iPhone. Официально они не поставляются в Иран, но ввозятся из других стран. 55 млн пользуются смартфонами с платформой Android, более половины произведены Samsung.

Фондовый рынок — один из немногих способов для иранцев защититься от гиперинфляции. C 2017 по 2021 год его капитализация в местной валюте выросла в 15 раз. В 2022 году она составляет $1,2 трлн (по официальному курсу). Если в 2011 году счета на бирже имели 4,5 млн иранцев, то к концу 2020 года таких стало 50 млн.

В середине нулевых годов более половины населения в ходе приватизации госкомпаний получили так называемые акции справедливости. На бирже ими торговать было нельзя. В 2020 году аятолла Хаменеи снял этот запрет. В результате на фондовом рынке оказались десятки миллионов новых инвесторов. В 2020 году количество людей с активами более $1 млн в Иране выросло на 21,6% (при среднем по миру росте в 6,3%). Впрочем, многие эксперты отмечают, что рост носит спекулятивный характер.

Изменения в иранской экономике повлияли на развитие туризма. До ужесточения санкций путешествия в Иран были доступны исключительно обеспеченным людям. Сегодня отдохнуть там могут и обладатели среднего дохода. До 2018 года самим иранцам было дешевле провести отпуск за границей, чем в своей стране.

ХВАТИТ ЛИ НЕФТЕДОЛЛАРОВ ДЛЯ ВЫЖИВАНИЯ 

Иран — третья страна в мире по величине запасов нефти. До санкций ее экспорт составлял 80% дохода и до 60% поступлений в бюджет. Менее чем за год экспортные доходы сократились на 60%. С 2012 года экспорт нефти сократился более чем в четыре раза, упав до минимума после выхода США из ядерной сделки в 2018 году.

Экспорт был перенаправлен в Азию, преимущественно в Китай, который стал для Ирана главным торговым партнером. Торговые санкции привели к росту контрабанды. Самый простой способ — фальсификация сопроводительных документов, выдающих иранскую нефть за чью-либо еще, часто иракскую.

«Уже очевиден общий прием у России и Ирана — гигантские скидки на продающуюся нефть, чтобы найти покупателя. В других инструментах мы еще не достигли ситуации Ирана, хотя и идем туда. Это фальсификация изначальных источников нефти». – цитирует издание «Фонтанка» старшего научного сотрудника ИМЭМО РАН, доцента Центра исследования Персидского залива Катарского университета Николая КОЖАНОВА.

«Известны способы, когда Иран стал владельцем крупного танкерного флота: просто скупались любые танкеры, которые могли плавать, - рассказывает ученый-иранист. - Они использовались, с одной стороны, как плавучие хранилища. А с другой стороны, на них периодически выключались трекеры, и они производили перегрузку борт в борт на другие танкеры. Они приходили из третьих стран и покупали эту нефть со скидкой».

«Метод нам вряд ли подойдет: санкции очень сильно бьют по морским нефтяным перевозкам, - продолжает Кожанов. - Для Ирана это оказалось весьма критичным — пришлось переводить часть поставок нефти на машины».

В данном плане России повезло, что у нее есть мощная система нефтепроводов.

Китай может частично нарастить закупки нашей нефти до полутора миллионов баррелей в сутки. Это практически половина того объема, который Россия может потерять, если ее отсекут от Европы. Но эта нефть будет покупаться с большой скидкой и весьма неохотно, потому что китайские компании все равно смотрят на реакцию Запада, считает эксперт. В итоге денег будет хватать только на то, чтобы выживать.

Санкции 1979 года применялись с разной степенью интенсивности и эффективности, что позволяло иранцам привлекать определенные инвестиции и развивать свои технологии в нефтесервисе. «Отчасти Ирану помог Китай, но они поставляли задорого далеко не самое хорошее оборудование для нефтедобычи, - утверждает ученый. - После санкций 2010–2012 годов они стали массово закупать китайское оборудование. У них резко увеличилась смертность на производстве за счет того, что оборудование часто выходило из строя. Это аварии, технологические травмы, были сообщения о взрывах.

Чтобы выжить, Иран был вынужден развивать целый ряд направлений. Например, на данный момент возник достаточно сильный нефтехимический сектор. Кроме того, в республике заработала налоговая система, возникла и сформировалась достаточно сильная научно-исследовательская база. В общем, экономика приспособилась, но очень большой ценой, отмечает Николай Кожанов.

О том, с какими проблемами из-за санкций сталкиваются российские экспортеры нефти, читайте в материалах ИА «Девон».