Надолго ли миру хватит существующих запасов нефти и будут ли найдены новые крупнейшие месторождения углеводородов? Что будет, когда «легкая» нефть кончится? Эти и другие вопросы волнуют не только экспертов и нефтяников по всему миру. Ответы на это в своей статье «Новые горизонты», опубликованной в издании «Сибирская нефть», находит Сергей ОРЛОВ. Информ-Девон приводит этот материал с некоторыми сокращениями.

 

КОНЕЦ «ЛЕГКОЙ» НЕФТИ?

Проблему приближающегося дефицита энергии Римский клуб сформулировал еще в 1970-х годах. Так что ожидать, когда закончится нефть, человечеству пришлось жить вплоть до начала нового тысячелетия. Несколько разрядило обстановку активное развитие альтернативной энергетики, однако споры о том, насколько она способна заменить углеводородное топливо и когда это может произойти, не прекращаются. Сегодня страха остаться без углеводородов в мире уже не наблюдается.

 

По данным норвежской аналитической компании Rystad Energy, первое полугодие 2018 года с точки зрения развития ресурсной базы оказалось для отрасли очень успешным. За шесть месяцев геологи открыли 4,5 млрд баррелей нефтяного эквивалента (б. н. э.) новых запасов. Среднемесячный объем открытий на треть превысил результат 2017 года в 826 млн б. н. э. И все это — в месторождениях нефти и газа, которые еще недавно считались трудноизвлекаемыми, а то и вовсе неизвлекаемыми.

 

Шесть крупнейших открытий первых шести месяцев 2018 года сделаны на самых глубоководных геолого-разведочных участках в Атлантике и Средиземном море. Нефтяное месторождение Бэллимор (560 млн б. н. э.) Chevron обнаружила в Мексиканском заливе на глубине порядка 2 км. Там же компания Shell нашла Довер с 190 млн б. н. э., помимо двухкилометровой глубины отягощенный высокими давлением и температурой, сложной геологической структурой залежей. Три месторождения — Рейнджер, Пакора и Лонгтейл (общий ресурсный потенциал более 1 млрд б. н. э.) — ExxonMobil открыла на блоке Стабрук в Атлантическом океане, в 200 км от побережья Гайаны. На глубоководном участке Аид/Ирида континентального шельфа Норвегии австрийская OMV обнаружила 140 млн б. н. э.

 

Еесть и сухопутные открытия, но тоже не совсем традиционные. Например, оманская национальная компания Petroleum Development Oman нашла 628 млн б. н. э газоконденсата на Северо-Восточном Мабруке. А в бассейне Халидж-аль-Бахрейн в Бахрейне на мелководье обнаружено порядка 100 млн б. н. э. сланцевой нефти.

Это и есть современная картина нефтегазового мира, в которой главную роль играют технологии. С их помощью в добычу вовлекаются все новые категории запасов, замещающие «легкую нефть» и позволяющие человечеству перестать бояться «времени, когда кончится нефть».

 

Эксперты оценивают мировые разведанные запасы «легкой нефти» более чем в 95 млрд тонн. Большая часть из них сосредоточена на Ближнем Востоке. Достаточно вспомнить о 20 млрд тонн геологических запасов нефти саудовского месторождения Аль-Гавар, 13 млрд тонн кувейтского Большого Бургана и более 9 млрд тонн Аль-Закума, который контролируют ОАЭ. Гигантский потенциал у богатейшего, но потрепанного войной Ирака. В этой же копилке Северная Африка. Но если до 2010-х арабский нефтяной мир мог чувствовать себя спокойно, то сегодня гегемония нарушена США, освоившими добычу сланцевой нефти в коллекторах с низкой проницаемостью.

 

США И БАХРЕЙН – НОВЫЕ СЛАНЦЕВЫЕ ИГРОКИ

Уже в 2011 году добыча этого ресурса в Северной Америке достигла 1 млн баррелей в сутки, а в начале 2014-го превысила 3,5 млн баррелей в день, составив примерно 4,3% от мировой добычи всех типов нефти. Разбалансировка мирового нефтяного рынка обрушила котировки, вызвав шквал прогнозов о смерти сланцевого направления, способного существовать при ценах не ниже $70–80 за баррель. Кризис продемонстрировал, что в современном мире все устроено совсем не так, как еще пару десятилетий назад.

 

Согласно прогнозу от Energy Information Administration (EIA), в 2018 году в США будет добываться 10,3 млн баррелей нефти в сутки, а в 2019 году — 10,8 млн баррелей. Даже если рассматривать гораздо менее благополучные с точки зрения цен 2016–2017 годы, объем добычи из сланцев был не меньше предкризисного. А это значит, что уровень окупаемости удалось снизить наполовину всего за три года. Добывать сланцевую нефть на большинстве формаций сегодня выгодно уже при цене $40 за баррель.

 

Конечно, это не пара долларов за баррель как в Саудовской Аравии, Катаре и ОАЭ, но тем не менее сланцевая нефть становится все больше похожа на традиционный ресурс.

По прогнозам экспертов, до конца 2018 года объем инвестиций в сланцевые проекты превысит $120 млрд. Заодно сможет избавиться от чувства некоторой ущербности по сравнению с соседями по Персидскому заливу Бахрейн. У его западного берега весной 2018 года обнаружили месторождение с трудноизвлекаемыми запасами. Эти запасы специалисты оценили в 80 млрд баррелей нефти.

 

К этой же категории запасов специалисты относят и российскую баженовскую свиту — нефтеносные горизонты Западной Сибири, где может содержаться колоссальный объем нефти — до 2 трлн баррелей. Если удастся разработать эффективные и относительно недорогие технологии добычи баженовской нефти, это станет событием, сопоставимым по масштабу с освоением нефтяных запасов Западной Сибири в середине XX века. Сегодня лидером процесса разработки такого технологического комплекса в рамках национального проекта «Бажен» выступает «Газпром нефть».

 

РЕНТАБЕЛЬНЫ ЛИ СЛАНЦЕВЫЕ ПРОЕКТЫ

Впрочем, темпы реализации новых сланцевых проектов все же несколько снижаются, отмечает руководитель отдела исследований нефтяных месторождений Rystad Energy Эудун Мартинсен. Конкуренцию им составили морские нефтегазовые проекты, которые обретают новую жизнь — в первую очередь, за счет сокращения затрат на реализацию и снижения уровня окупаемости добычи.

 

В 2014 году в реализацию шельфовых проектов в мире было вложено порядка $350 млрд. Это был исторический пик, на который отрасль вышла после достаточно длительного спада, вызванного аварией в Мексиканском заливе платформы Deepwater Horizon. После максимума вновь последовало падение, обусловленное снижением цен на нефть, но очень недолгое. По данным Rystad Energy, если в 2017 году число окончательных инвестиционных решений, принятых для шельфовых проектов, выросло до 62 (вполовину больше, чем в 2016-м), то в 2018 году их ожидается уже около сотни. При этом средний бюджет одного такого проекта сократился с $1,8 млрд в 2013 году до $1 млрд в 2018-м.

 

Учитывая, что перспективных морских формаций за прошедшее десятилетие было открыто немало, неудивительно, что очередной виток роста цен подогрел интерес инвесторов к вложениям средств в их разработку.

Например, Shell на 30% сумела снизить расходы на освоение нефтяного месторождения Аппоматтокс, открытого в 2010 году в каньоне Миссисипи в Мексиканском заливе. Начальные запасы нефти здесь составляют 50 млн тонн, а начать добычу планируется до конца 2019 года.

 

А в 2016-м компания приступила к промышленной эксплуатации самого глубоководного нефтегазового месторождения в мире из разрабатываемых — Стоунс в Мексиканском заливе. Запасы Стоунс оцениваются более чем в 250 млн б. н. э.,а ресурсный потенциал превышает 2 млрд б. н. э.

При проектировании добывающей инфраструктуры на месторождении были использованы 3D-принтеры, а плавучая установка для добычи, хранения и отгрузки нефти Turritella, которая используется на Стоунс, по информации Dow Jones, стоит порядка $1 млрд.

 

ОТ ГАЙАНЫ ДО АЛЯСКИ

ExxonMobil одно за другим делает открытия на шельфе Гайаны. Пятое нефтяное месторождение на глубоководном блоке Стабрук и девятое по счету на шельфе этой латиноамериканской страны компания сделала всего пару месяцев назад. Общие извлекаемые запасы их оцениваются более чем в 4 млрд б. н. э. ExxonMobil обещает запустить на этих месторождениях более пяти плавучих установок, которые обеспечат к 2025 году извлечение более 750 тыс. б. н. э. в сутки.

 

Нефтяные компании нацелены не только на южные моря. Не менее привлекательное направление — Арктика. В 2016 году стартовала добыча на одном из проектов Крайнего Севера — месторождении Голиаф (норв. Goliatfeltet) в Баренцевом море. Это первый в истории проект разработки нефтяного месторождения на арктическом шельфе Норвегии, который Eni реализует совместно со Statoil (с 2018 года — Equinor). Запасы Голиафа оцениваются в 180 млн баррелей нефти.

Вообще, масштабное освоение северных районов Норвежского и Баренцева морей — стратегическое направление норвежского нефтегазового сектора. Rystad Energy оценивает ресурсный потенциал этого региона в 27 млрд б. н. э.

 

Прекрасные перспективы и на американском севере. По данным IHS Markit, извлекаемые запасы углеводородного сырья Северного склона Аляски, расположенного рядом с границами России, оцениваются в 38 млрд б. н. э. Из них 28 млрд баррелей приходятся на нефть.

За последние годы здесь было немало интересных открытий. В частности, Repsol в партнерстве с Armstrong Oil & Gas обнаружила месторождение Хорсшу с запасами в 1,2 млрд б. н. э. А ConocoPhillips открыла Уиллоу, оцениваемое в 400–750 млн б. н. э. Caelus Energy обнаружила Тулиманик с запасами в 10 млрд баррелей, из которых 3–4 млрд б. н. э. рентабельны для разработки при ценах на нефть в $50…(продолжение следует)