В октябре в Перми был открыт памятник первооткрывателю поволжской нефти Павлу Преображенскому.  Он предсказал существование Волго-Уральской нефтегазоносной провинции, открыв первую нефть Прикамья. Сегодня этот регион является развитым нефтяным регионом. О том, как к этому шли в советское время – в статье «От эйфории до энтропии», опубликованной в издании «Нефтянка» пишут Григорий ВОЛЧЕК и Алексей МИХАЙЛОВ. ИА Девон приводит этот материал с некоторыми сокращениями.

 

ВЕЛИКОЕ ОТКРЫТИЕ ПРЕОБРАЖЕНСКОГО

Открытие в апреле 1929 года в Верхнечусовских Городках пермской нефти (и, по сути, Волго-Уральской нефтегазоносной провинции) стало всесоюзной сенсацией. «Хайп», щедро сдобренный пропагандистской шумихой и публицистическими клише о «втором Баку», подогревался факторами.

 

Первый — индустриализация и, как следствие, механизация и моторизация промышленности, сельского хозяйства и армии. Среди гигантов первой пятилетки были несколько огромных автомобильных и тракторных заводов — ГАЗ, ЗиЛ, ЯАЗ, ХТЗ, ЧТЗ, СТЗ и ряд других. Было очевидно, что вскоре транспортный парк страны кратно увеличится и потребует соответствующего увеличения поставок горючего.

 

Второй фактор — личность первопроходца пермской нефти. Павел Иванович Преображенский, выдающийся геолог с 30-летним стажем, имел заслуженную славу человека, который «видит сквозь землю». Подобных счастливцев, сделавших целый ряд феноменальных открытий, история отечественной геологии доселе не знала.

 

Местные и центральные власти знали — Преображенский на мелочи не разменивается, и чусовское открытие носит судьбоносный характер. Доверие к научному авторитету Преображенского было полным, несмотря на большущие «пятна» в его биографии.  Павел Иванович был членом Временного правительства в качестве товарища (заместителя) министра народного просвещения по вопросам профессионального образования. Затем, что было в глазах большевиков самым страшным грехом — министром народного просвещения при Верховном правителе России адмирале Александре Колчаке. За это Преображенский чуть не поплатился жизнью. Из лап Сибирского ревтрибунала бывшего колчаковского министра с трудом вырвали выдающиеся деятели российской науки и культуры, включая Максима Горького.

 

ФЛАКОН ПЕРВОГО УРАЛЬСКОГО БЕНЗИНА

На волне нефтяной эйфории, в поселке Верхнечусовские Городки Пермского уезда в короткие сроки были организованы нефтепромысел, нефтеразведка (контора глубинного бурения) и управление треста «Уралнефть». Детальный химический анализ чусовской нефти показал — ее качественные характеристики весьма высоки, что обуславливает эффективность нефтепереработки.

 

По этому поводу Преображенский писал: «Уральский бензин открывает большие перспективы для использования его в качестве прекрасного топлива для двигателей внутреннего сгорания и для сдабривания менее ценных в этом отношении сортов грозненского бензина». Чусовская нефть была низкопарафинистой, с высоким, до 75%, содержанием ароматических углеводородов. Это давало возможность получения высокооктановых (тогда говорили «антидетонирующих») видов горючего. В связи с этим было принято решение о строительстве Верхнечусовского НПЗ.

 

Базовые параметры проекта были следующими: мощность переработки — 25 тыс. тонн нефти в год (из них 8,5 тыс. тонн светлых нефтепродуктов — бензина). Сметная стоимость строительства первой очереди — 120 тыс. рублей, срок сдачи в эксплуатацию — середина 1933 года. Учли проектировщики НПЗ и главную технико-химическую проблему чусовской нефти — повышенное содержание серы. Был предусмотрен блок сероочистки, для чего подобрано соответствующее оборудование.

 

4 мая 1933 года, с двухмесячным опережением графика, на заводе был получен первый бензин. В Свердловск на имя первого секретаря Уральского областного комитета ВКП(б) Ивана Кабакова были отправлены победный рапорт, флакон первого уральского бензина. «По инициативе строителей, рабочих и ИТР» предприятие было названо «Нефтеперегонный завод имени товарища Кабакова».

 

Спустя неделю горком ВКП(б) принял постановление о расширении завода. Планировалось строительство установок по очистке бензина и производству асфальта, создании заводской лаборатории, сооружении дополнительных нефтяных амбаров и резервуаров. Кроме того, было принято решение о создании на базе НПЗ нефтехимического производства для получения ароматических углеводородов — бензола, толуола и ксилола. Эта часть постановления выполнена не была.

 

В 1938 году, после реконструкции, мощность завода по переработке сырой нефти увеличилась втрое, до 75 тыс. тонн в год. В 1942 году, в разгар войны, Верхнечусовской НПЗ был перепрофилирован на производство керосина, солярки и газойля. Затем модернизированное предприятие исправно отработало еще более 10 лет. Оно было закрыто, когда на питающем его месторождении кончилась нефть, а основные эксплуатационные скважины Верхнечусовского промысла затоплены при заполнении Камского водохранилища.

 

КРАСНОКАМСКИЙ НПЗ – ДИТЯ ВОЙНЫ

Спустя 10 лет после пуска Верхнечусовского НПЗ в недавно воссозданной Пермской области заработал более масштабный завод. Он был привязан к более крупной реке — Каме — и более  крупному месторождению — Краснокамскому. Там нефть была найдена в 1934 году в ходе бурения артезианских скважин на стройплощадке крупнейшего в стране целлюлозно-бумажного комбината.

 

Основу оборудования нового предприятия составили агрегаты, эвакуированные с Бердянского крекинг-завода (Запорожская область Украинской ССР). Их привезли вместе с производственным персоналом десятью железнодорожными эшелонами. Первые из них пришли в Краснокамск в октябре 1941 года, последние — спустя три месяца. Под строительство завода была отведена самая удобная в молодом и быстрорастущем городе промплощадка — полсотни гектаров земли на берегу Камы, возле бумажного комбината, железной дороги, ЛЭП и водозабора.

 

Строительно-монтажные работы зачастую опережали процесс проектирования — готовые чертежи сразу же забирали прорабы. Технологическую схему меняли на ходу. Изначально планировалось сооружение отдельных установок первичной перегонки, риформинга и мазутного крекинга. Этот вариант пришлось «оптимизировать» — установку первичной перегонки скомбинировали с крекингом, а от риформинга отказались вообще.

 

Из-за нехватки кирпича и цемента производственные корпуса и вспомогательные объекты (электроподстанцию, водокачку, компрессорную, котельную, нефтеловушку, механические мастерские) строили из дерева. Для трубопроводов вместо остродефицитных стальных труб использовались асбесто-цементные и чугунные.

 

В связи с огромным количеством объективных трудностей — аномально холодной зимы, отсутствия квалифицированного персонала и техники, и прочего— пуск завода был «сдвинут вправо» на полгода. На всю стройку был единственный экскаватор!

Тем не менее, несмотря на все препоны, 10 мая 1943 года Краснокамский НПЗ выдал первые тонны бензина и топочного мазута. Проработав неделю, завод встал для полной пуско-наладки и устранения недоделок, на что потребовалось еще 2,5 месяца.

 

ВРАГ НОМЕР 1 - КОРРОЗИЯ

Как и чусовская, камская нефть была высокосернистой и насыщенной различными солями. Поэтому врагом номер один для краснокамских нефтепереработчиков стала коррозия. Завод был запущен без химводоочистки и установки предварительного обессоливания и обезвоживания нефти. В связи с этим каждые 10-15 дней комбинированную нефтеперегонную установку необходимо было останавливать на текущий ремонт. Заводчане настолько поднаторели в непрерывной битве с коррозией, что после войны издали популярное среди нефтепереработчиков страны пособие «Борьба с коррозией при переработке сернистой нефти».

 

Были и другие сложности. Из-за ограниченности собственного резервуарного парка работа завода напрямую зависела от ритмичности подачи железнодорожных цистерн для отгрузки готовых нефтепродуктов. Малейший сбой с подачей подвижного состава грозил остановкой производства.

Несмотря на огромные трудности, предприятие ударно отработало два военных года. Затем оно провело масштабную модернизацию с сохранением основного профиля НПЗ — производства различных видов жидкого топлива.

 

Жизненный цикл завода оказался довольно продолжительным — около полувека. Краснокамский НПЗ прекратил свое существование одновременно с Советским Союзом. Он закрылся не по политическим, а по производственно-экономическим причинам — предприятие требовало коренной модернизации, на которую не было денег…

(продолжение следует)